Где же «Бой у Пучуги»?
Этой картины уроженца Красноборья и след простыл...
Февраль в истории нашей области считается месяцем освобождения Севера от интервентов и белогвардейцев. События тех лет коснулись и Верхнетоемского района, что рядом с Красноборским.
К примеру, у Евгения Овсянкина в книге «На изломе истории» читаем: «По Северной Двине войска неприятеля достигли в сентябре (1918 г. - В.Т.) деревни Каменный Прилук, вблизи устья реки Нижняя Тойма».
Запись из дневника жителя Афанасьевской волости А.Г. Исакова от 3 октября 1918-го в книге Александра Тунгусова «Мой Верхнетоемский район»: «Белогвардейцы с Пучуги отступили. Сегодня же прошли с Заборья в Пучугу солдаты на пароходах нашим полоем». Пучуга не раз переходила из рук в руки.
Факт из прошлого
Когда знакомился с газетой «Правда Севера» за 1935 год, меня заинтересовала октябрьская заметка о Н.Г. Бекряшеве. В ноябре намечался юбилей его творческой деятельности. Им были уже написаны десятки картин. Перед своим юбилеем работал сразу над двумя, одна из которых называлась «Бой с белыми у Пучуги».
Тот же Е. Овсянкин писал о событиях 1919 года: «Первыми покинули Север французские и американские войска. За ними последовала очередь англичан». Но, чтобы «создать видимость укрепления фронта, английское командование предприняло действия против Красной Армии. В начале наступления иностранным войскам удалось добиться успеха: красноармейские части были отброшены до селения Пучуга».
Когда отмечалось 50-летие Великого Октября, группа москвичей – старых большевиков и участников гражданской войны на Северной Двине – посетила «исторические, овеянные славой места, где проходили ожесточённые бои сухопутных войск и военной речной флотилии». Среди ветеранов находился Е. Тчанников, чья заметка «На передовой линии» напечатана в ноябрьском номере верхнетоемской «Зари» за 1967 год. В 1919-м ему, работавшему на пароходе «Вага» штурвальным, пришлось быть всю навигацию на передовой линии. Вспоминал: «Последней попыткой интервентов и белогвардейцев прорваться к Котласу было наступление в августе 1919 года, когда они бросили против наших войск большие силы пехоты, артиллерии, самолётов. Они осуществили обход по левому берегу Северной Двины и захват деревень в районе Пучуги». По словам автора, к концу августа наши войска освободили Пучугу, затем Сельцо и продвинулись ниже. Ветераны-москвичи тогда побывали в Нижнетоемском краеведческом музее, а его заведующая Р.С. Сенчукова позже в своей заметке писала, что Евгений Петрович Тчанников в 1929-1931 годах был председателем Верхнетоемского райисполкома.
Об ожесточённых сражениях в Пучуге пишет и Любовь Шаповалова: «Петропавловский храм и рядом расположенное кладбище сильно пострадали от артиллерийского обстрела в 1919 году» (из книги «Русского Севера храмы. Среднее Подвинье. Верхнетоемская земля». - Архангельск, 2019).
Горел желанием
О Н.Г. Бекряшеве написано немало. Родился в бедняцкой крестьянской семье недалеко от Красноборска. Поступить учиться живописи в Санкт-Петербурге ему удалось лишь в 26 лет, своё творчество посвятил Северу. Уроженцем Красноборья был также художник, известный как первый живописец Арктики, Александр Алексеевич Борисов (1866-1934) из соседней деревни. Его путь решил повторить Николай Георгиевич, когда горел желанием получить образование. Судьбе было так угодно: будучи студентом, познакомился на родине с девушкой – двоюродной сестрой Борисова, а затем они обвенчались.
В 1918 году Николай Георгиевич был в числе основателей музея в Великом Устюг, потом – его бессменный директор. В 30-е годы музей считался признанным культурным, научно-исследовательским центром Северодвинского края.
А что же насчёт картины Н.Г. Бекряшева «Бой с белыми у Пучуги»? Она упомянута в сборнике «Наши славные земляки» 1968 года, подготовленном тогда ещё школьным краеведческим музеем Красноборска и вышедшем в Архангельске. Среди авторов-составителей - П.Г. Зашихин. Его статья о художнике «Певец труда крестьян и революции» печаталась в красноборской районной газете «Знамя» за 1974 год. Историк-краевед причислил «Бой с белыми у Пучуги» к «особенно ценным картинам, изображающим историю революционного движения на Севере». В той и другой публикации говорилось, что картина находится в музее Великого Устюга. Я даже обрадовался, но не тут-то было.
Фото в ответ
Ответ заведующей отделом истории на мой запрос и удивил, и расстроил: «Картина не упоминается ни в старых коллекционных описях, ни среди списанных предметов музея. О ней нет сведений и в архивных документах, в том числе среди документов Николая Георгиевича. Сомневаюсь, что картина была написана. Её бы точно использовали в экспозиции по гражданской войне...»
Переписка с хранителем коллекции живописи тоже не утешила: нет сведений о том, что картина когда-то существовала, и бывший научный сотрудник с 1970-х «никогда не видела и не слышала ни вопросов, ни упоминаний о «Бое у Пучуги». И вообще, оказывается, «творческое наследие не изучалось, анализом творчества художника практически никто не занимался». Это при том, что художественное дарование Н.Г. Бекряшева оказалось полностью подчинено задачам создания музея в Великом Устюге, ставшего главным делом его жизни!
Мне также высказали предположение: возможно, П.Г. Зашихин «что-то перепутал, может, с картинами других авторов...». Но ведь и «Правда Севера» писала, к тому же дважды! Вначале уже ссылался на октябрьскую заметку. А ещё раньше, в августе, газета под заголовком «Художник советского Севера» поместила снимок Н. Орлова (фотокопия перед вами) с подтекстовкой, где написано: Н.Г. Бекряшев за работой, к своему творческому юбилею готовил картину «Красные партизаны отражают наступление интервентов на р. Северная Двина у села Пучуга». Как после этого сомневаться, «что картина была написана», и не верить глазам своим!
Вечная слава!
Что послужило поводом для картины, трудно сказать. Но мне вспоминается об отважном партизане-разведчике из Пучуги Я.Е. Антюшеве (1891-1959). Его могила, как и желал, рядом с братской на возвышенности метрах в ста от реки Кодимы, где был остановлен и отброшен противник, а жертвами интервенции пали 69 человек (фамилии-имена не установлены). После этого мог родиться сюжет картины? Вполне! Яков Ефимович – уцелевший участник тех жарких боёв. Журналисту-краеведу А. Тунгусову рассказывал: вся деревня, и отец Антюшева в том числе, собирали убитых и хоронили на холме Сальница на устье Кодимы.
В феврале 1970-го, в день 50-летия освобождения Севера от интервентов и белогвардейцев, на братской могиле состоялся митинг. Стройной колонной с красными флагами пришли туда учащиеся Пучужской восьмилетней и Евдокимовской начальной школ, одетые в форму юнармейцев, а также колхозники, рабочие, служащие – всего около трёхсот пучужан. Прибыла делегация из райцентра: работники райкомов партии и комсомола, военкомата, представители общественных организаций. На братской могиле был зажжён костёр славы, прогремели залпы из 13 ружей. Заметка в районной «Заре» называлась «Подвигу погибших – вечная слава!» и заканчивалась надеждой на то, что не зарастёт тропа к памятнику красным партизанам.
Однако вернёмся к П.Г. Зашихину (1905-1922). От красноборских музейщиков узнал, что информацию о «хранящейся в музее Великого Устюга картине» Павел Григорьевич мог получить и в устной беседе. Судя по кратким письмам сына художника С.Н. Бекряшева (1911-1999) из архива краеведа, они были в довольно тесных дружеских отношениях, Сергей Николаевич неоднократно бывал в гостях у Зашихина...
Обращался я и в музеи Сольвычегодска, Архангельска, Вологды, но о такой картине ничего сказать не могли... Хотя мне прислали копию заметки из газеты Великого Устюга за 1936 год, где сообщалось, что с Н. Бекряшевым Северный краевой музей в Архангельске заключал договор на приобретение «Боя у Пучуги»... Неужели художник не закончил работу? В феврале 1938-го, во время большого террора, его арестовали и приговорили к трём годам лишения свободы за «контрреволюционную деятельность». Скончался в трудовом лагере возле Плесецка. Реабилитирован в 50-е годы. А картины и след простыл...
Владимир ТЮПИН.
Подпись к фото: Н.Г. Бекряшев за работой, 1935 г. Фотокопию предоставила областная библиотека им. Добролюбова
НАША СПРАВКА
Николай Георгиевич Бекряшев (1874-1939) - живописец, учился в Высшем художественном училище при Императорской Академии художеств, директор музея культуры Северной Двины (ныне Великоустюгский музей-заповедник) в 1924-1938 годах.
К примеру, у Евгения Овсянкина в книге «На изломе истории» читаем: «По Северной Двине войска неприятеля достигли в сентябре (1918 г. - В.Т.) деревни Каменный Прилук, вблизи устья реки Нижняя Тойма».
Запись из дневника жителя Афанасьевской волости А.Г. Исакова от 3 октября 1918-го в книге Александра Тунгусова «Мой Верхнетоемский район»: «Белогвардейцы с Пучуги отступили. Сегодня же прошли с Заборья в Пучугу солдаты на пароходах нашим полоем». Пучуга не раз переходила из рук в руки.
Факт из прошлого
Когда знакомился с газетой «Правда Севера» за 1935 год, меня заинтересовала октябрьская заметка о Н.Г. Бекряшеве. В ноябре намечался юбилей его творческой деятельности. Им были уже написаны десятки картин. Перед своим юбилеем работал сразу над двумя, одна из которых называлась «Бой с белыми у Пучуги».
Тот же Е. Овсянкин писал о событиях 1919 года: «Первыми покинули Север французские и американские войска. За ними последовала очередь англичан». Но, чтобы «создать видимость укрепления фронта, английское командование предприняло действия против Красной Армии. В начале наступления иностранным войскам удалось добиться успеха: красноармейские части были отброшены до селения Пучуга».
Когда отмечалось 50-летие Великого Октября, группа москвичей – старых большевиков и участников гражданской войны на Северной Двине – посетила «исторические, овеянные славой места, где проходили ожесточённые бои сухопутных войск и военной речной флотилии». Среди ветеранов находился Е. Тчанников, чья заметка «На передовой линии» напечатана в ноябрьском номере верхнетоемской «Зари» за 1967 год. В 1919-м ему, работавшему на пароходе «Вага» штурвальным, пришлось быть всю навигацию на передовой линии. Вспоминал: «Последней попыткой интервентов и белогвардейцев прорваться к Котласу было наступление в августе 1919 года, когда они бросили против наших войск большие силы пехоты, артиллерии, самолётов. Они осуществили обход по левому берегу Северной Двины и захват деревень в районе Пучуги». По словам автора, к концу августа наши войска освободили Пучугу, затем Сельцо и продвинулись ниже. Ветераны-москвичи тогда побывали в Нижнетоемском краеведческом музее, а его заведующая Р.С. Сенчукова позже в своей заметке писала, что Евгений Петрович Тчанников в 1929-1931 годах был председателем Верхнетоемского райисполкома.
Об ожесточённых сражениях в Пучуге пишет и Любовь Шаповалова: «Петропавловский храм и рядом расположенное кладбище сильно пострадали от артиллерийского обстрела в 1919 году» (из книги «Русского Севера храмы. Среднее Подвинье. Верхнетоемская земля». - Архангельск, 2019).
Горел желанием
О Н.Г. Бекряшеве написано немало. Родился в бедняцкой крестьянской семье недалеко от Красноборска. Поступить учиться живописи в Санкт-Петербурге ему удалось лишь в 26 лет, своё творчество посвятил Северу. Уроженцем Красноборья был также художник, известный как первый живописец Арктики, Александр Алексеевич Борисов (1866-1934) из соседней деревни. Его путь решил повторить Николай Георгиевич, когда горел желанием получить образование. Судьбе было так угодно: будучи студентом, познакомился на родине с девушкой – двоюродной сестрой Борисова, а затем они обвенчались.
В 1918 году Николай Георгиевич был в числе основателей музея в Великом Устюг, потом – его бессменный директор. В 30-е годы музей считался признанным культурным, научно-исследовательским центром Северодвинского края.
А что же насчёт картины Н.Г. Бекряшева «Бой с белыми у Пучуги»? Она упомянута в сборнике «Наши славные земляки» 1968 года, подготовленном тогда ещё школьным краеведческим музеем Красноборска и вышедшем в Архангельске. Среди авторов-составителей - П.Г. Зашихин. Его статья о художнике «Певец труда крестьян и революции» печаталась в красноборской районной газете «Знамя» за 1974 год. Историк-краевед причислил «Бой с белыми у Пучуги» к «особенно ценным картинам, изображающим историю революционного движения на Севере». В той и другой публикации говорилось, что картина находится в музее Великого Устюга. Я даже обрадовался, но не тут-то было.
Фото в ответ
Ответ заведующей отделом истории на мой запрос и удивил, и расстроил: «Картина не упоминается ни в старых коллекционных описях, ни среди списанных предметов музея. О ней нет сведений и в архивных документах, в том числе среди документов Николая Георгиевича. Сомневаюсь, что картина была написана. Её бы точно использовали в экспозиции по гражданской войне...»
Переписка с хранителем коллекции живописи тоже не утешила: нет сведений о том, что картина когда-то существовала, и бывший научный сотрудник с 1970-х «никогда не видела и не слышала ни вопросов, ни упоминаний о «Бое у Пучуги». И вообще, оказывается, «творческое наследие не изучалось, анализом творчества художника практически никто не занимался». Это при том, что художественное дарование Н.Г. Бекряшева оказалось полностью подчинено задачам создания музея в Великом Устюге, ставшего главным делом его жизни!
Мне также высказали предположение: возможно, П.Г. Зашихин «что-то перепутал, может, с картинами других авторов...». Но ведь и «Правда Севера» писала, к тому же дважды! Вначале уже ссылался на октябрьскую заметку. А ещё раньше, в августе, газета под заголовком «Художник советского Севера» поместила снимок Н. Орлова (фотокопия перед вами) с подтекстовкой, где написано: Н.Г. Бекряшев за работой, к своему творческому юбилею готовил картину «Красные партизаны отражают наступление интервентов на р. Северная Двина у села Пучуга». Как после этого сомневаться, «что картина была написана», и не верить глазам своим!
Вечная слава!
Что послужило поводом для картины, трудно сказать. Но мне вспоминается об отважном партизане-разведчике из Пучуги Я.Е. Антюшеве (1891-1959). Его могила, как и желал, рядом с братской на возвышенности метрах в ста от реки Кодимы, где был остановлен и отброшен противник, а жертвами интервенции пали 69 человек (фамилии-имена не установлены). После этого мог родиться сюжет картины? Вполне! Яков Ефимович – уцелевший участник тех жарких боёв. Журналисту-краеведу А. Тунгусову рассказывал: вся деревня, и отец Антюшева в том числе, собирали убитых и хоронили на холме Сальница на устье Кодимы.
В феврале 1970-го, в день 50-летия освобождения Севера от интервентов и белогвардейцев, на братской могиле состоялся митинг. Стройной колонной с красными флагами пришли туда учащиеся Пучужской восьмилетней и Евдокимовской начальной школ, одетые в форму юнармейцев, а также колхозники, рабочие, служащие – всего около трёхсот пучужан. Прибыла делегация из райцентра: работники райкомов партии и комсомола, военкомата, представители общественных организаций. На братской могиле был зажжён костёр славы, прогремели залпы из 13 ружей. Заметка в районной «Заре» называлась «Подвигу погибших – вечная слава!» и заканчивалась надеждой на то, что не зарастёт тропа к памятнику красным партизанам.
Однако вернёмся к П.Г. Зашихину (1905-1922). От красноборских музейщиков узнал, что информацию о «хранящейся в музее Великого Устюга картине» Павел Григорьевич мог получить и в устной беседе. Судя по кратким письмам сына художника С.Н. Бекряшева (1911-1999) из архива краеведа, они были в довольно тесных дружеских отношениях, Сергей Николаевич неоднократно бывал в гостях у Зашихина...
Обращался я и в музеи Сольвычегодска, Архангельска, Вологды, но о такой картине ничего сказать не могли... Хотя мне прислали копию заметки из газеты Великого Устюга за 1936 год, где сообщалось, что с Н. Бекряшевым Северный краевой музей в Архангельске заключал договор на приобретение «Боя у Пучуги»... Неужели художник не закончил работу? В феврале 1938-го, во время большого террора, его арестовали и приговорили к трём годам лишения свободы за «контрреволюционную деятельность». Скончался в трудовом лагере возле Плесецка. Реабилитирован в 50-е годы. А картины и след простыл...
Владимир ТЮПИН.
Подпись к фото: Н.Г. Бекряшев за работой, 1935 г. Фотокопию предоставила областная библиотека им. Добролюбова
НАША СПРАВКА
Николай Георгиевич Бекряшев (1874-1939) - живописец, учился в Высшем художественном училище при Императорской Академии художеств, директор музея культуры Северной Двины (ныне Великоустюгский музей-заповедник) в 1924-1938 годах.
